Сериал Зеленые просторы /Green Acres/ 2 сезон онлайн

В туманной дымке воспоминаний, затерянной в хрониках давно минувших дней, всплывает картина Америки шестидесятых. 1965 год – эпоха перемен, надежд и неограниченных возможностей. Для преуспевающего адвоката, выпускника Гарвардского университета, мистера Дугласа Уэнделла Оливера, это время открывало перед ним, казалось бы, бесконечные горизонты. Он грезил о фермерской идиллии, даже культивировал скромный огород на своем нью-йоркском балконе, взращивая молодые кабачки и ростки кукурузы. Но, осознав эфемерность этих попыток, он принял судьбоносное решение – бросить все и устремиться в крохотный, позабытый богом городок Хутервиль, чтобы осуществить давнюю мечту. Конечно, приобретение земли в этом уединенном уголке не могло быть даровано даром. Дугласу пришлось раскошелиться на полуразрушенное хозяйство, заброшенное и потрепанное временем, обреченное на забвение. Он осваивается на новом месте, переезжает вместе с любимой супругой, чьи чувства к этой затее не отличаются особой восторженностью. В её душе бушует буря, протестуя против радикальной перемены образа жизни: “Только ты, лопата, семя, солнце и сама суть бытия…”, – с горечью произносит она, осознавая, что изжить привычку к изысканной судебной риторике не так-то просто. Ирония судьбы заключается в том, что название сериала, “Просторы”, не украшает экран в титрах, а словно запечатлено лишь в воображении главного героя. Бескрайние поля, о которых он так вдохновенно рассуждает, являются лишь нарисованными пейзажами на холсте, земля – это дряхлые грядки, одинокие яблони и куры, бесцельно метающиеся во дворе. Съемочный процесс разворачивается в декорациях павильона, а реквизит оставляет желать лучшего. Несомненный минимализм, словно вызов ценителям лаконизма, выдает острой нехватке средств у режиссерской команды. Однако, эта дефицитарность отступает на второй план, когда на передовую выходят искрометные, интригующие диалоги, полные остроумия и сарказма. Актеры, по-видимому, извлекают несказанное удовольствие от своих ролей, позволяя себе полные импровизации. В основе комизма сериала лежит столкновение двух противоположных миров: цивилизованного, "городского" и деревенского, с его суровыми законами и неспешным ритмом. Именно в этом столкновении, в переплетении точек зрения, и рождаются самые абсурдные и уморительные ситуации. В отличие от аналогичных проектов, выходивших на экраны в восьмидесятых и девяностых годах, здесь не встретишь примитивного юмора, основанного на грубых шутках или нелепых падениях. Вместо этого, “Просторы” демонстрируют тонкое понимание жизни в отдаленном уголке Америки, где телефонную связь поддерживает Сара Паркер, лак для ногтей продается в кастрюлях, а приемный сын соседей хрюкает вместо того, чтобы говорить. Однако, помимо комизма, "Просторы" очаровывают своей добротой. Несмотря на скромные бюджетные возможности и ограниченный выбор локаций, сериал излучает неподдельную атмосферу уюта и тепла. Хутервиль – это не просто деревушка, это маленький рай, населенный колоритными и добродушными людьми. Даже местный пройдоха, обаятельный м-р Хейни, настолько неуклюж в своих попытках обогатиться, что вызывает искреннее сочувствие. Сериал, построенный на переосмыслении стереотипов и ярлыков, не культивирует предрассудки, позволяя героям проявлять всю свою нелепость, грубость и несовершенство, при этом оставаясь по-своему прекрасными людьми. Старый анекдот о бабушке, которая не слышит храпа дедушки, потому что любит его, обретает в "Просторах" новую, свежую интерпретацию. И не иначе как любовью двигал Дуглас, когда с терпением поглощал любимые оладьи Лизы, наслаждался оладь-вафлями на завтрак, обедал оладь-сендвичами, а ужинал кебабом, приготовленным из оладьев. И, конечно же, любовь заставляет Лизу, изнеженную городскую сорокапятилетнюю женщину, жить без электричества, кормить кур и учиться готовить. Ведь если ты заболеешь в Хутервиле, добродушные соседи не дадут тебе покоя и устроят спонтанные посиделки, во время которых с энтузиазмом поедают принесенную для больного еду. А в Нью-Йорке тебя могут и не вспомнить.