Сериал Гимн Смерти /Saui Chanmi/ онлайн

## Эхо Смерти: История, Окрашенная Пропагандой Мини-сериал "Гимн Смерти" – это драматическая сага, выросшая из почвы реальных событий, глубоко укоренившихся в корейском историческом сознании. Знание финала этой истории, пропитанной трагедией, уже предопределено для зрителя, как эхо давно затихшего взрыва. Самоубийство Юн Шим Док и Ким У Чжина стало не просто биографической трагедией, а символом, вошедшим в анналы корейской истории, словно отпечаток на полотне времени. Юн Шим Док, первая корейская эстрадная дива, прорвавшаяся за пределы своей страны и обретя неожиданную популярность, даже в Соединенных Штатах, была феноменом. Ее признание было подлинным, не фабрикованным искусственными мерами продвижения. Сериал безусловно создан с мастерством, однако интереснее рассмотреть соответствие кинематографической интерпретации и изначальной действительности. Син Хе Сон, исполнившая главную роль, действительно обладает чертами, схожими с Юн Шим Док, однако ее персонаж был существенно переработан. В реальности Юн Шим Док не являлась активной участницей движения за освобождение Кореи от японского ига. Она выступала на приемах у губернаторов, гастролировала по Японии. Ее восхождение к славе было обеспечено японской звукозаписывающей компанией Asahi, отличавшейся в то время либеральными взглядами. Это был период 1921-1926 годов – время до наступления милитаристского переворота в Японии, до экономического кризиса, когда император Мейдзи, союзник США, победивший в Первой Мировой войне, по-прежнему оказывал влияние на политический ландшафт. Японские бренды тогда еще находились под влиянием англоязычного мира, и корейский язык не рассматривался как альтернатива. Фильмы и песни на корейском языке создавались и исполнялись, корейский язык преподавался в школах на хангыле. Юн Шим Док идентифицировала себя как гражданку Японии, не высказывая политических пристрастий. Ким У Чжин, блестяще воплощенный на экране Ли Чон Соком, заметно отличается от своего прототипа внешне. Однако его мотивация к участию в проекте была очевидной: отказаться от гонорара и получить долю от сборов – шаг, свойственный начинающим актерам, жаждущим взрыва карьеры. Роль дала ему возможность выйти из тени и перейти к исполнению более зрелых и драматичных персонажей. Ким У Чжин, так же как и его экранный двойник, не был борцом за независимость. Он жил в Японии, испытывал к ней симпатию и там же встретил свою судьбу. В Корее, для молодых людей из состоятельных семей, брак часто заключался в возрасте шестнадцати лет. В соответствии с конфуцианскими традициями, требовавшими продолжения рода, для него, как и для других богатых корейцев, уже готовилась невеста. Однако их связала страстная любовь, обреченная на трагический финал. В сериале их смерть представлена в контексте корейского патриотизма, что может показаться несколько натянутым. Знаменитый "Ода Смерти" на мотив "Дунайских Волн" получил широкую известность в России в виде романса "Динь-динь-динь, колокольчик звенит!", став частью культурного наследия. У корейцев также есть собственная версия этого произведения, которую Юн Шим Док исполняла многократно, и именно она принесла ей известность. К трагической развязке эта мелодия не имеет прямого отношения, за исключением факта, что звукозаписывающая компания впоследствии использовала самоубийство для увеличения продаж пластинок и проведения рекламной кампании. Причиной трагедии косвенно является история самоубийства японского писателя и его любовницы, которую корейская пара повторила, движимая теми же мотивами. Это был период Мейдзи, сменивший эпоху Тайсё, время жесткого государственного синтоизма. В Корее поклонялись синтоистским богам, а традиционный корейский шаманизм был оттеснен на обочину истории. Синтоизм культивировал идею высокой смерти во имя достоинства. Отец Ким У Чжина исключил его из родового генеалогического древа, что являлось не только лишением наследства, но и глубоким позором. Чтобы сохранить честь, он решил совершить самоубийство. Его возлюбленная решила последовать за ним, согласно японским обычаям. В Японии женщинам традиционно давали нож, чтобы они могли покончить с собой, если не пожелают расставаться с мужем после его смерти или для избежания позора. Именно поэтому совместное самоубийство считалось романтичным, что и активно пропагандировалось в Японии, чтобы продемонстрировать корейцев, принявших японский дух. Изначально история использовалась в японской пропаганде, затем – в южнокорейской. В действительности это печальная история, не имеющая отношения к политике, но являющаяся отражением переломных моментов в нравственности. В эпоху введения моногамии японцами, продолжали действовать конфуцианские законы, не позволявшие развестись или жениться по любви. Под давлением японских религиозных обычаев, проникших в Корею с 1904 года, выбор решения мог быть найден в другом выходе, например, оспорить лишение наследства в суде, договориться о временных проблемах с любовницей, или требовать развода по японским законам. Но религиозные установки Мейдзи Синто предлагали иное решение, на котором затем и наживался японский издатель. Мини-сериал, в свою очередь, представляет собой стандартную южнокорейскую анти-японскую пропаганду, на фоне которой разворачивается история любви, с мотивациями, которые кажутся порой неясными, ведь попытка втиснуть трагическую историю в пропагандистский шаблон, на этот раз Южной Кореи, а не Японии. Этот мини-сериал тесно связан с другим сериалом – "Мистер Саншайн", декорации которого выдают исторические неточности (например, трамвай, который ходил в Сеуле в 1926 году, в то время как в 1903 году был трамвай другого типа). Несмотря на недостатки, сериал выполнен качественно и красиво. Он знаменует собой рождение Тротта – стиля корейской музыки 1940-1980-х годов, который послужил основой для создания индустрии K-pop и современной музыкальной индустрии Южной Кореи. Именно поэтому событие парного самоубийства известно большинству корейцев, получивших университетское образование, и именно поэтому ему было дано такое начало. Изначально был известен финал, и этот мини-сериал попытался показать, что привело к нему, хотя реальность оказалась несколько иной.

Тяжелый сумрак навис над повествованием, словно тень, отбрасываемая жестокой реальностью японской оккупации Кореи. В первых кадрах ощущается отчаянное стремление молодого поколения чосонцев к самоопределению, к попытке возвыситься над гнетущей атмосферой угнетения. Сложно, однако, на основании лишь первой серии сформировать полное представление о траектории развития сюжета – слишком много вопросов остается без ответа. Однако, не исключено, что в дальнейшем повествование будет тесно переплетено с деятельностью подпольного партизанского движения, с борьбой за свободу, которую ведут те, кто не смирился с потерей суверенитета. При эпизодическом просмотре, без непрерывного погружения, возможно, удастся постепенно проникнуться духом этой истории и уловить ее глубинный смысл. Обязательно вернусь к этой рецензии, чтобы дополнить ее более зрелыми и всесторонними впечатлениями после просмотра всего сериала. Ли Чон Сок, кажется, навечно застрял в подростковом возрасте, что несколько подрывает ощущение драматической глубины его персонажа. Исполнительница женской роли также не смогла вызвать особого воодушевления – их дуэт выглядит несколько несовместимым, лишенным искры взаимного притяжения. Впрочем, в целом актерская игра, судя по первым впечатлениям, довольно убедительна. Остается неясно, кто воплотил на экране образ супруги главного героя, и, к сожалению, предварительное описание не предвещает легкого и беззаботного зрелища. С нетерпением жду продолжения, чтобы увидеть, как развернутся события и как будут раскрыты мотивы персонажей.